Стала уже почти постоянной рубрика «Предприятие, ставшее судьбой» в нашей газете, посвящённая ПО «Химволокно» и его инфраструктуре. Читатели делятся своими воспоминаниями, приносят фотографии в редакцию. История этого предприятия – это и история нашего города, причём далеко не худшие страницы.
Между прочим, инициатором появления рубрики в «Новой газете – Энгельс» стал бывший директор «Химволокна» с 1978 по 1993 годы Леонид Ефимович Ващенков. И благодаря в том числе и его стараниям 6 июня в ЦНТ «Дружба» состоится встреча ветеранов-химиков, которая преподнесёт немало приятных сюрпризов. Самый главный – встреча со своей молодостью… Фильм Юрия Чибрякова «Здравствуйте, девушки!» возвратит в 1965 год. Другой фильм, снятый к 35-летию «Химволокна» (инициатором его создания стал всё тот же Л. Е. Ващенков), – это уже относительно недавнее прошлое… Смотрите по ссылке на Рутуб канале «Люди и смыслы» https://rutube.ru/video/bf454b05eff2bff86a45dcb68e1b3560/
Предлагаем вашему вниманию интервью с Леонидом Ващенковым, которое также преподнесёт читателям некоторые сюрпризы.
— Леонид Ефимович, как вы оказались на «Химволокне»?
— Если ответить одним словом – неожиданно… Семнадцать лет проработал на саратовском объединении «Нитрон», где изготавливалась продукция для производства каучука, а также волокно «нитрон». Об энгельсском «Химволокне», конечно же, слышал, но никогда там не был. И вдруг в 1978 году первый секретарь Саратовского обкома КПСС Владимир Кузьмич Гусев, ранее возглавлявший «Химволокно», предложил мою кандидатуру на пост директора предприятия. На коллегии союзного Министерства химической промышленности меня утвердили, и вот я впервые приехал на объединение. Предприятие сложнейшее в плане соблюдения технических регламентов. Как раз в разгаре шла его реконструкция, всё разрыто. Триацетатное производство находилось в завершающей стадии строительства…
Каждый день посещал то или иное производство, цеха, вникал в дела, ближе знакомился с коллективом и только после этого стал уже принимать конкретные решения. Что меня больше всего радовало, это сложившийся, высококвалифицированный коллектив инженерно-технических работников, на который можно было опереться.
— Получается, что Гусев бросил вас в пекло…
— Владимир Кузьмич очень любил свой «капроновый завод», ведь он принимал участие в его становлении, вложил в него душу. Он на меня рассчитывал, что дело будет продолжено… Возможно, он скучал по заводу, потому что иногда вечерами приезжал сюда и просто гулял по территории, словно по парку. Отдыхал душой. Мне об этом докладывала охрана, которая, конечно же, его пропускала.
— Всего в СССР было 28 предприятий, где изготавливались химические волокна. Мы чем-то отличались от них?
— Во-первых, наше предприятие было одним из крупнейших. Во-вторых, мы больше специализировались на волокнах, приближённых к натуральным.
— В СССР почти на каждом крупном предприятии были режимные цеха или даже целые производства, которые работали исключительно на «оборонку». А у нас что-то было подобное?
— Да, было. Об этом мало кто знал… На производстве эфиров у нас был законсервированный цех, который в случае «особого периода» мог изготавливать сырьё для производства пороха. Надо было только перенастроить оборудование… Были у нас построены и бомбоубежища, хорошо оборудованные и полностью укомплектованные всем необходимым. Не знаю, что сейчас от них осталось, а ведь они вновь становятся актуальными…
— Вам, видимо, и с представителями КГБ приходилось работать…
— Приходилось, потому что мы сотрудничали с зарубежными фирмами, в частности, с английскими, к нам приезжали делегации из-за рубежа. Мы даже вели переговоры о сотрудничестве с США… Шла «холодная война», и, развивая экономические отношения, нельзя было терять бдительности. Например, без представителей «из органов» мы не могли сами вскрывать оборудование, пришедшее из-за рубежа, потому что были случаи, когда вместе с ним были «упакованы» и неожиданные «подарки» в виде печатных материалов антисоветского и пропагандистского характера, и даже порножурналы.
— Конкретно о производстве, его достижениях и передовиках мы ещё не раз вернёмся в нашей газетной рубрике «Предприятие, ставшее судьбой». Сейчас же давайте затронем более-менее подробно несколько другую тему. Коллектив «Химволокна» насчитывал почти 12 тысяч человек, причём это были не только люди, работающие исключительно на производстве. У предприятия была огромная инфраструктура, обеспечивающая полноценную жизнь коллектива. Фактически «Химволокно» был городом в городе. В вашем ведении находились и жилищные проблемы, и вопросы воспитания детей, и здравоохранение, и культура, и спорт, и отдых работников. Вы даже вроде бы сельским хозяйством занимались. Как завод справлялся с этим?
— Да, было совсем другое время и другие приоритеты. Сложностей было немало, но лозунг «Всё для блага человека» всё-таки действовал и приносил свои положительные плоды.
Тема, которую вы предлагаете затронуть, очень обширная, даже не знаю, с чего начать.
— Давайте начнём с жилья.
— Да, посёлок Химиков, построенный трестом «Энгельсхимстрой», созданным, кстати, специально для строительства и нашего предприятия, и жилого посёлка, был фактически на нашем балансе. Было у нас и собственное строительное подразделение, которое ежегодно строило по одному многоэтажному жилому дому. Был у нас и свой асфальто-бетонный завод. Для нынешнего поколения звучит, наверное, фантастично, но квартиры наши работники получали бесплатно, а квартплата составляла копейки.
Опять же многие, наверное, забыли, но именно наше предприятие начало застраивать Текстильный посёлок, ныне посёлок Строителей, современными домами. Напомню, что однажды зимой во время сильного снегопада обвалилась крыша барака на Текстильном посёлке, прорвало трубу отопления, два человека погибли. Бараки надо было сносить. По просьбе города через Министерство химической промышленности мы фактически выбили – мне приходилось неоднократно ездить в Москву – 14 миллионов рублей для строительства нового жилья. Заодно построили и новую школу № 32. Участвовали мы и в расширении школы № 1, и в строительстве производственных мастерских химико-механического техникума. Ну а на нашем родном посёлке Химиков практически всё построено нами: и жилые дома, и школы № 3 и № 5, и детские сады, и профтехучилища, и плавательный бассейн «Нептун», и стадион, и баня, и Дворец культуры «Дружба», и кафе, и «красная больница», и профилакторий… Да, нашим водозабором и электроподстанцией до сих пор пользуется город. Благодаря «Химволокну» в Энгельсе появились ТЭЦ-3, хлебокомбинат. Завод синтетических моющих средств тоже был нашим подразделением…
— Вам не кажется, что было бы справедливым нынешними городскими властями установить монумент в память о производственном объединении «Химволокно»?
— Конечно, это было бы справедливо и с точки зрения истории, и в благодарность многим тысячам горожан, для которых предприятие «Химволокно» стало судьбоносным. Без «Химволокна» город Энгельс был бы совсем другим… Весь наш коллектив был большой дружной семьёй, мы делали одно большое дело для благополучия города, области и всей нашей любимой страны.
— Прежде чем затронуть печальную страницу истории закрытия предприятия, давайте ещё вспомним о периоде расцвета «Химволокна». Например, как решались вопросы досуга и продовольственная проблема. Возможно, для нынешнего поколения это тоже станет открытием.
— Досуг, спорт… Для нас это было так же важно, как и производство продукции… Вот, например, бассейн «Нептун». Вообще, мы не имели права его строить, это не входило в наши «обязанности», но очень хотелось преподнести нашим работникам такой бесценный подарок. До этого в Энгельсе не было плавательных бассейнов, и не предвиделось. Я лично поехал в министерство, где тогда уже стал работать В. К. Гусев: «Как бы нам обойти указания?» «Стройте!» – сказал Гусев. «А не накажут?» – «Не накажут»… Да, и такими путями иногда приходилось решать дела…
Кстати, об «открытиях» для нового поколения и его исторического просвещения. На нашем балансе (а такое было повсюду в СССР) находились пионерский лагерь «Орлёнок», располагавшийся на Кумысной поляне в Саратове, база отдыха на волжских островах, дебаркадер на энгельсской дамбе со своим теплоходом «Олег Кошевой» и лодочной станцией, лыжная база… Для работников «Химволокна» всё это стоило копейки, а то и вовсе бесплатно – по предъявлению пропуска на завод. И отдых, и спорт, и проведение праздников, и предоставление путёвок на отдых и путешествия — всё это финансировалось нами и профсоюзной организацией…
Обеспечение продуктами питания наших работников тоже было нашей заботой. У нас было своё тепличное хозяйство (в том числе цех озеленения), мы построили в районе очистных сооружений свинокомплекс на пятьсот свиноматок, в Ровенском районе у нас были свои земельные угодья, мы шествовали над совхозами и посылали туда на летние работы своих работников. Заключили договор с птицепромом и в своих специально открытых магазинах на капроне и эфирах продавали заводчанам мясо птицы и яйца. Многие продукты для наших заводских столовых были свои.
— Возникает вопрос: не наносила ли вся эта инфраструктура вред предприятию с точки зрения экономики – эффективность производства, себестоимость продукции и так далее.
— Во-первых, забота о человеке и его благосостоянии входила в понятие «эффективность производства». Во-вторых, экономическая система была такой, что все расценки на продукцию спускались сверху, из министерства. В-третьих, содержание инфраструктуры поддерживалось государством, а также осуществлялось за счёт нашей прибыли. То есть экономике ничего не мешало. Также своими средствами, и не малыми, располагала профсоюзная организация.
— А теперь о грустном. Почему всё-таки закрылось «Химволокно»? Были ли у него шансы выжить, пережить перестроечное время?
— Полностью спасти завод было, скорее всего, невозможно, ну если только отдельные производства, как например, капроновое. Почему? Да потому что целенаправленное разрушение таких производств, как наше, шло сверху, инициировалось правительством Горбачёва, а потом Ельцина. Всё было нарушено – система снабжения, Госплан, министерства, межпроизводственные связи. СССР распался на республики, хотя жители страны на референдуме проголосовали за сохранение Союза… Мы не сидели сложа руки. Группа директоров крупных предприятий, в том числе и я, потребовали личной встречи с Горбачёвым. Такая встреча состоялась. Мы рассказали о складывающейся в стране ситуации, что экономика разваливается, что предприятия закроются. Ему этот разговор очень не понравился, он явно нервничал и даже куда-то уходил минут на десять… Встреча не дала результата, а нас в прессе стали называть «красными директорами», то есть противниками рыночной экономики, и включили энгельсское «Химволокно» в «красный пояс». Фактически нам прописали смертный приговор… Позже мы также встречались с Явлинским после обнародования его программы выхода из кризиса «500 дней». Это оказалась не действенная программа, а фантазия, пиар-акция…
6 июня в «Дружбе» надеюсь вновь увидеть знакомые и родные лица. Думаю, всем нам будет приятно встретиться, вспомнить о хорошем, помянуть ушедших добрым словом… У нас с вами в интервью не прозвучало никаких фамилий наших работников, хотя о многих хочется рассказать. Но если ваша рубрика о «Химволокне» в газете продолжится, то такая возможность ещё будет.
— Конечно, история «Химволокна» продолжится и в газете, и в нашей памяти.
Александр БУРМИСТРОВ
(когда-то работал на ПО «Химволокно»).